Как стало известно Neprosto.fun, со ссылкой на собственный источник, первый человек в Германии, который дал положительный результат на новый коронавирус, появился в конце января 2020 года. Следующий год изменил Германию — и весь остальной мир.
27 января 2020 года все еще казалось безоблачным. Так продолжалось до тех пор, пока сотрудник фирмы за пределами Мюнхена, имевшей тесные деловые связи с Китаем, не дал положительный результат на новый коронавирус. С тех пор почти ничего не изменилось.
В том году люди в Германии, как и в большинстве стран мира, перестали пожимать друг другу руки и обниматься. Они оставались дома и избегали контактов с другими людьми. В повседневной жизни преобладали новые слова: уровень воспроизводства, заболеваемость, карантин, отделения интенсивной терапии (ОИТ), избыточная смертность, социальная дистанцированность и маски.
Большинство людей не знали, что высшим органом инфекционного контроля в Германии является Институт Роберта Коха — но через год это стало общеизвестным.
Вирусологи, такие как Кристиан Дростен из берлинской больницы Шарите, стали нарицательными именами. Министр здравоохранения Йенс Спан (ХДС) возглавил рейтинг среди политиков. 23 апреля Шпан заявил в Бундестаге: «Через несколько месяцев нам придется простить друг другу многое».
Оглядываясь назад, Спан сказал в январе 2021 года: «Мы очень серьезно отнеслись к этому тогда и соответствующим образом адаптировали наши системы. Но я не думаю, что кто-то ожидал такого развития событий в ближайшие двенадцать месяцев, в Германии, в Европе, в мире. И ковид по-прежнему доминирует в нашей жизни».
Тем временем в Германии от COVID-19 умерло более 50 000 человек. И вирус продолжает диктовать реалии повседневной жизни.
Первая смерть, первый кластер
В начале 2020 года эта проблема казалась далекой от Германии — но скоро все изменилось. Страна сообщила о первой смерти КОВИДА-19 8 марта. Два дня спустя во всех 16 федеральных землях произошли эпидемии. После карнавала город Хайнсберг в земле Северный Рейн-Вестфалия стал местом госпитализации большого количества людей.
18 марта канцлер Ангела Меркель обратилась к нации по телевидению. «Это серьезно. Отнеситесь к этому серьезно. Ни после воссоединения Германии, ни после Второй мировой войны наша страна не сталкивалась с вызовом, который требует от нас действовать на таком уровне солидарности и единства».
Радикальная ситуация, радикальные меры
В течение нескольких дней были приняты решительные меры. В ход пошло новое слово: «блокировка». Были закрыты рестораны и кинотеатры, а также школы и детские сады. Бизнес был почти парализован.
Бундестаг принял огромный пакет мер по спасению экономики в размере 156 миллиардов евро, посчитав, что сложившаяся ситуация не время для жесткой экономии. Поскольку планы поездок были отменены, многие люди впервые почувствовали вкус работы из дома.
Супермаркеты оставались открытыми, но только для людей в масках. Началась паническая скупка. Некоторые продукты питания, в том числе туалетная бумага, стали дефицитными.
Телевизионные кадры из сильно пострадавших городов северной Италии задели за живое и Германию. Медленно и неуклонно рос страх.
Новые герои
Но появились и новые герои. Кассиров супермаркетов, врачей и медсестер в домах престарелых хвалили, и многие аплодировали новым «фронтовым» работникам с балконов.
Сейчас, в начале 2021 года, многие медсестры и медицинские работники снова выбиваются из сил. Франц Вагнер, президент Немецкого совета работников здравоохранения, описал нагрузку на работников здравоохранения как «огромную”.
«Это проявляется, с одной стороны, в самом объеме работы, а с другой — в том, что многие наши коллеги либо были вынуждены уйти на карантин, либо сами заразились. Добавьте к этому опыт высоких показателей смертности в реанимации и домах престарелых», — сказал он.
Успешная блокировка
Тем не менее, блокировка в марте 2020 года сработала. Уровень заражения снизился, и немецкий электорат остался доволен своим правительством. Иностранные газеты были полны похвал немецкой эффективности в борьбе с вирусом. И действительно, большинство граждан соблюдали ограничения, которые были менее жесткими, чем в Италии, Испании или Франции.
По-прежнему разрешались небольшие собрания, и свобода передвижения почти не ограничивалась. Езда на велосипеде внезапно вошла в моду. Система здравоохранения держалась лучше, чем во многих других странах.
В конце – концов, наступило лето, и уровень заражения снизился — и вскоре большинство ограничений были ослаблены. Но немецкие политики нарушили главное правило: они почивали на лаврах.
Немецкая фирма выигрывает гонку по разработке вакцины
К этому моменту базирующаяся в Майнце фармацевтическая компания BioNTech, которая сотрудничает с американской фирмой Pfizer, заявила, что она находится на пути к разработке вакцины от COVID-19. Летом США разместили обязательный заказ на несколько миллионов доз вакцины. ЕС, однако, колебался — и хеджировал свои ставки с несколькими различными производителями.
Ходят слухи, что, хотя канцлер Меркель все еще считала ситуацию критической, многие премьеры федеральных штатов настаивали на снятии дополнительных ограничений. Постепенно школы вновь открывались. Рестораны тоже стали работать, хоть и при строгих ограничениях. Экономика снова пришла в движение. Число ежедневных новых случаев инфицирования в Германии в мае упало ниже 1000.
Тем не менее, появились первые протесты против ограничений. Группа, называвшая себя «Querdenker» (керденкеры), или «Сontrarians», утверждала, что они являются неконституционным посягательством на гражданские свободы.
В конце августа полиция разогнала демонстрацию с участием примерно 40 000 человек за нарушение правил гигиены. Керденкеры были среди них, наряду с крайне правыми группами и представителями движения «Рейхсбюргер», что переводится как «граждане Германской империи». Одна толпа пыталась занять ступени здания Рейхстага.
Большинство жителей Германии, однако, просто наслаждались летом, несмотря на такие неудобства, как маски и ограничения на собрания. Многие грелись на солнышке — и создавалась иллюзия, что худшее позади.
Вторая волна
С приближением осени стали очевидны признаки второй волны пандемии. В начале августа число ежедневных новых случаев заражения превысило 1000. К середине сентября этот показатель удвоился, а к 8 октября он вырос до 4000 человек. Ближе к концу месяца Меркель предупредила, что если не будут приняты меры, Германия будет иметь 20 000 новых инфекций в день к Рождеству.
На самом деле этот порог был достигнут гораздо раньше. Затем последовала вторая блокировка, в начале ноября. Собрания людей ограничивались двумя домами, бары и рестораны снова закрылись, а туризм, как и весной, застопорился. Тем не менее, магазины оставались открытыми, как и школы. К концу года в Германии началась программа прививок вакциной «Бионтек/Пфайзер» — на две недели позже, чем в Великобритании, так как потребовалось больше времени, чтобы получить одобрение от ЕС.
Но программа вакцинации не началась гладко — логистика была сложной, производство застопорилось. Германия больше не являлась ярким примером борьбы с инфекциями. Другие страны взяли на себя инициативу, например, Израиль, который опережает другие страны, когда дело доходит до прививок.
Вернувшись в Берлин, Меркель назвала пандемию «катастрофой века».
Ограничения были вновь ужесточены, официально до середины февраля. Блокировка имела эффект, но только в определенной степени. Ежедневный уровень заражения снизился, но лишь незначительно. Однако надежда и уверенность были заменены страхом перед новой мутацией, которая, по-видимому, более заразна. Уровень смертности остается шокирующе высоким, особенно в домах престарелых.
Федеральное правительство говорит, что все в Германии получат шанс быть вакцинированными к осени — через полтора года после первого зарегистрированного в Германии случая COVID-19.
При цитировании информации активная гиперссылка на neprosto.fun обязательна
